Допустим, вы читаете книгу Исход и дошли до главы 40, где описывается левитское священство. Там вы читаете, что Аарон и его сыновья должны были быть «священниками Мне, и помазание их посвятит их в вечное священство в роды их» (Исх. 40:15). Подождите, что? Вечное? То есть бесконечное, противоположное временному? Если левитские священники должны быть вечными, то почему их нет в наших церквях?
Этот же вопрос возникает и в связи с другими вопросами. Если левитское священство вечно, то и скиния, в которой они трудились, тоже должна быть вечной. Оказывается, так оно и есть:
- Зажигание золотого светильника в скинии – «это устав вечный для поколений их от сынов Израилевых» (Исх. 27:21).
- День искупления – один день в году, когда первосвященник входил в Святое место, чтобы возлить жертвенную кровь на жертвенник, – должен был стать «вечным постановлением» (Лев. 16:34).
- Задолго до этого Бог сказал Аврааму, что завет обрезания по плоти должен быть «заветом вечным» «в роды ваши» (см. Быт. 17:11-13).
Библейским христианам вполне комфортно жить и руководить своими церквями без левитских священников, без золотых светильников, без Дня искупления и без обрезания. Почему? Потому ли, что мы не воспринимаем эти отрывки всерьез? Неужели мы приняли «греческое» христианство, лишенное своих иудейских корней?
Ответ – нет. Но этот вопрос стоит изучить, поскольку он является примером в толковании Библии. Точнее говоря, это пример того, как следует толковать Библию с помощью искупительно-исторического подхода, позволяющего Новому Завету направлять наше толкование Ветхого Завета.
Позднее Откровение интерпретирует раннее Откровение
Исторически сложилось так, что многие христиане называют такие ветхозаветные практики, как обрезание и священнические правила, «церемониальными» или «позитивными законами» (в отличие от нравственных законов) и утверждают, что в Новом Завете они более не обязательны к исполнению. Нравится вам такая терминология или нет, но это добросовестная попытка прислушаться ко всему Писанию, чтобы понять, почему одни законы были отменены, а другие – нет.
Например, причина, по которой христиане не считают обрезание вечно обязательной практикой (несмотря на Быт. 17:13), заключается не в естественном отвращении к обрезанию. Скорее, это связано с такими прямыми местами Нового Завета, как 1-е Коринфянам 7:18-19:
Призван ли кто обрезанным, не скрывайся; призван ли кто необрезанным, не обрезывайся. Обрезание ничто и необрезание ничто, но всё в соблюдении заповедей Божиих. (ср. Гал. 5:6; 6:15; Кол. 3:11)
Павел берет то, что Тора предписывала под страхом смерти (Исх. 4:24-26), и говорит: «Это не имеет значения». Если вы не собираетесь обвинять Павла в том, что он – лжепророк, отвергающий Ветхий Завет, то вам следует задуматься над тем, почему он так сказал. Какими категориями он оперировал, чтобы прийти к такому неожиданному выводу? По крайней мере, это должно послужить отправной точкой для понимания того, почему христиане не черпают свою этику обрезания прямо из Бытия 17.
Это пример того, как следует толковать Библию с помощью искупительно-исторического подхода, позволяющего Новому Завету направлять наше толкование Ветхого Завета.
Этот принцип также объясняет, почему мы не можем просто обратиться к «вечным» текстам, приведенным выше, и сделать вывод: «Мы должны подчиняться им буквально, иначе мы отказываемся верить Библии». Позднее откровение должно объяснять более раннее откровение. Такие фразы, как «вечное священство» и «устав навеки», нельзя толковать в отрыве от Нового Завета. Новый Завет дает нам вдохновенное толкование того, как были исполнены эти ветхозаветные обряды.
Тени указывают на суть
Но чтобы это не выглядело произвольно, как будто мы просто сравниваем даты и приходим к выводу, что более позднее время должно быть лучше, давайте обратим внимание на то, как апостолы пришли к своим выводам. Их целью было не критиковать или отвергать ветхозаветные обряды сами по себе, а показать, как они должны были указывать на Христа.
Например, в Послании к Колоссянам 2:17 Павел использует язык «тени» и «материи» для описания взаимоотношений между ветхозаветными обрядами и Христом. Тень отбрасывается веществом (например, телом). Вопросы еды и питья, праздники, новолуния, субботы – все это были тени, отбрасываемые приближающимся Христом. Но Христос – это тело, и когда Он придет, мы не должны позволять другим выносить о себе суждения по таким вопросам тени.
Автор послания к Евреям использует этот же язык для описания взаимоотношений между левитским священством с его скинией и Христом, великим Первосвященником. Эти земные священники, по его словам, «служат образу и тени небесного» (Евр. 8:5). Более того, в Евр. 9 ясно сказано, что эти внешние типы должны были существовать только «до времени исправления» (ст. 10).
Итак, что касается Дня искупления, то Евр. 9 учит, что Христос исполнил его, когда раз и навсегда вошел в истинное святилище на небесах (ст. 11-28). Это означает, что, когда Левит 16 называет день искупления «уставом навеки», мы должны включить в это слово «навеки» его исполнение. То, на что указывал День искупления, будет существовать вечно. Но это не означает, что сама церемония будет продолжаться вечно.
Еще раз о левитском священстве
Книга Евреям связывает Христа с левитским священством двумя различными способами. Она не только учит, что Христос исполнил левитское священство, войдя в истинное святилище на небе, чтобы принести Себя в жертву, но и учит, что Христос принадлежит к лучшему священству, чем священство Аарона. И снова ключевую роль здесь играет порядок событий в искупительной истории.
Автор указывает на то, что еще до принятия закона Моисей говорил о другом священнике по имени Мелхиседек (см. Быт. 14:18). А после принятия закона Псалом 109 говорит нам о том, что появится другой священник по чину Мелхиседека. Таким образом, объединяя все эти моменты – Бытие 14, которое было до закона, и Псалом 109, который появился после закона, – автор Послания к Евреям рассуждает следующим образом:
Итак, если бы совершенство достигалось посредством левитского священства, — ибо с ним сопряжен закон народа, — то какая бы еще нужда была восставать иному священнику по чину Мелхиседека, а не по чину Аарона именоваться? Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона. (Евр. 7:11-12).
Для того чтобы Псалом 109 стал явью, закон должен был измениться. Другими словами, Ветхий Завет уже указывал на то, что священство Аарона не будет вечным в прямом смысле этого слова. Оно было связано с ветхим заветом, но когда наступит новый завет, старый завет исчезнет вместе с его священством (Евр. 8:13). На смену ему придет лучший священник – Священник, которого никогда не нужно будет заменять, потому что Он будет жить вечно.
Ветхий Завет уже указывал на то, что священство Аарона не будет вечным в прямом смысле этого слова.
Короче говоря, автор Послания к Евреям не говорит: «Священство Аарона не было вечным – просто в Исходе 40 все было неправильно». Он также не говорит: «Вы никогда бы не узнали ничего подобного из Ветхого Завета, но поскольку я вдохновенный апостол, я могу заполнить пробелы за вас». Напротив, он говорит: «Это уже есть в Ветхом Завете. Вам просто нужно знать, как правильно соединить части вместе».
Поэтому, когда мы читаем о «вечных священствах» и «вечных уставах», мы не должны читать эти обещания так, как будто Исход – это все Писание, которое у нас есть. Мы должны прислушаться к совету Павла и «помнить Иисуса Христа» (2 Тим. 2:8). Того, в Ком «все обетования Божии в «да» (2 Кор. 1:20). Единственный сын Израиля, который воистину «Священник вовек».