Я выросла в мире, где духовным вещам не было места в моей жизни. Это не обязательно было намеренно, как будто я знала достаточно, чтобы отвергать все, что имело отношение к религии или вере. На самом деле я просто не могла категоризировать это. Недавно я узнала, что этому есть название: апатеизм.
Имя Бога было для меня не более чем концепцией, именем, которое я употребляла всуе, и именем, которое, как я знала, люди выкрикивают в радости или печали. Для меня не имело значения, что это имя принадлежало живому Богу — у меня не было никакого представления о реальном Боге.
Я жила таким образом, полагая, что единственные реальные вещи — это те, которые я могла видеть, пока наиболее реальное из того, что я знала, не было отнято у меня. Когда мне было 25 лет, мой муж Телль был убит в Ираке. Я была новоиспеченной мамой нашей 5-месячной дочери Авы, и эта новость погрузила меня во тьму, из которой я не могла найти выход. Онемение началось, когда я соскользнула на пол в прихожей, а люди в форме стояли у входной двери. Единственные слова, которые я слышала, были моими, умоляющими, чтобы это было не правдой.
Открытки с соболезнованиями и Псалмы
С тех пор ничто не казалось реальным, пока однажды я не поймала себя на том, что в торопях перелистываю страницы Библии. Я даже не был уверена, как она попала в мой дом. Я возилась, пытаясь понять, как найти библейские стихи, которыми были заполнены открытки с соболезнованиями, которые я получила.
Я верила, что единственные реальные вещи — это те, которые я могла видеть, пока наиболее реальное из того, что я знала, не было отнято у меня.
Я остановилась на 138-м Псалме; не та глава, которая была ни на одной из открыток, но от которой я не могла отвести взгляда: “Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты” (ст. 7-8).
Признаюсь, я не ответила на эти слова тем, что немедленно раскаялась в своих грехах и доверилась Иисусу. Я даже не знала о таких вещах. Вместо этого я хотела, чтобы эти слова были о моем любимом Телле — я хотела верить, что он здесь, я хотела знать, что я не одна.
Я чувствовала, что боль поглощала меня целиком, и эти чуждые моему сердцу стихи бросали свет в колодец печали в единственном смысле, который я могла понять по моему неверию, моему апатеизму.
Я возвращалась к Псалмам каждый день, пытаясь найти другие места, которые могли бы приблизить меня к Теллю. Я не знала, что ищу, и просто читала, пока у меня не начинали болеть глаза.
Меня поразили слова из 39-го, 17-го, 29-го и 26-го Псалмов. Они подтверждали мою реальность горестного плача; я была не одна. Но я начала замечать разницу: автор этих глав не думал, что его крики останутся неуслышанными; его плач не терялся в дуновении ветра. Он знал, что, когда испытания доводят его до отчаяния, он может воззвать к тому, кто его слушает.
Я не ожидала увидеть в Писании, что Бог не отвергает тех, кто испытывает сильные эмоции, связанные с горем; вместо этого эти стихи показывали мне Бога, Который приближался к страдающим. Я видела Бога, несущего надежду отчаявшимся.
Кто этот Бог?
Бог показал Себя
Я видела на страницах Псалмов, что Он был реальным, огромным Богом, к которому взывали авторы псалмов в своем отчаянии. И я видела, что Он отвечал. Постепенно я стала меньше искать в стихах Телля и больше — Того, Кто, как я чувствовала, поддерживал меня в моем горе.
Я видела Бога, несущего надежду отчаявшимся. Кто этот Бог?
Это то, что я люблю в нашем Боге. Он знает, как встретить нас именно там, где, как Он знает, у нас будут открыты глаза, чтобы увидеть Его. В те первые дни скорби Он продолжал вести меня через Псалмы, пока я не смогла больше игнорировать Его или прятаться от Него. Я начала верить, что Бог являлся в моем отчаянии и вдыхал в меня жизнь, когда все, чего я хотела, это умереть.
Но чего я не знала в то время, так это того, что я уже была мертва (Еф. 2:1).
Мои грехи держали меня в плену. Но я не знала об этом. Раньше я мало слышала об Иисусе. Я не знала, что Он умер смертью, которую я заслужила за свои грехи, и это было из-за великой любви Бога (Рим. 3:21-26; 8:32; Иоанна 3:16).
Что я действительно знала, так это то, что горе из-за потери Телля уже не так часто поглощало меня целиком. Я знала, что боль безнадежности — наши мечты о нашей молодой семье рухнули, вера в то, что никто никогда не полюбит меня так, как Телль, страх одиночества — угасала.
Я жаждала узнать, что значит жить с новой надеждой, но не могла понять, на что это похоже.
Новая жизнь
И все же Господь точно знал, где я нахожусь, и как Он собирается организовать цель веры, которую Он дал мне: спасение моей души (1 Пет. 1:9). Он привел в мою жизнь мужчину по имени Родс во время совместного ужина с остальными ребятами из подразделения Телля, как только они вернулись из Ирака. Родс знал Телля, и Родс знал Иисуса.
Меня сразу привлекли его скромность и мягкость. Он во многом был похож на Телля, но в нем был свет, отражавший что-то новое для меня. Я стремилась к дружбе с ним со смелостью, несвойственной моему характеру, но у него было то, чего я хотела: мир.
И милостью Божьей Родс принял мою дружбу, а также тысячи моих вопросов. Он мягко позволил мне бороться с осознанием того, что я грешница, и рассказал мне о том, что Христос совершил на кресте. Он радовался вместе со мной, когда я полюбила Иисуса. Он был со мной, когда я крестилась. Он оплакивал потерю моего Телля вместе со мной, и он любил Аву с самого начала, никогда не пропуская ни секунды, чтобы встать на ее сторону, заменяя ей потерянного отца. Мы с ним женаты уже 12 лет.
Бог продолжает писать Свою историю через нас, и Его благодать преисполнена в изобилии. Тот, для Кого у меня не было категории, проявляет себя как великое Я Есть, и теперь ежедневно показывает мне, что Он не может быть ограничен какой-либо категорией. Тот, к Кому я был безразлична, теперь для меня все, и я благодарна.