Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что такое скрытое страдание – горе, которое мы прячем и молча носим в себе; печаль, которой мы делимся только с самым редким доверенным лицом; или, что еще хуже, боль, которую мы несем в одиночестве, проливая слезы, видимые только Богу.
Это может быть непрекращающаяся боль хронической болезни, которая истощает наши силы и решимость. Или напряжение в отношениях, отравленных горечью, долгие последствия эгоистичного выбора, которые до сих пор дают о себе знать спустя годы, или свежие раны от человека, которому мы доверяли. Может быть, это муки от наблюдения за тем, как молодой человек борется с разрушительными желаниями, или усталость от попыток творить добро в мире, разочарование от задерживающейся справедливости, отказа в ней или ее забвения.
Наша жизнь на этой земле отмечена недугами – как телесными, так и душевными.
На Страстной неделе мы размышляли о том, что Иисус до конца любил Своих учеников, взял на Себя крест и прошел по дороге на Голгофу, чтобы принести Себя в жертву за наши грехи. Он – наш носитель греха. Он понес гнев, который мы заслужили. Он принял на Себя проклятие, чтобы мы могли получить благословение.
И все же Он нес не только наши грехи. Это были и наши печали. Не только наша вина, но и наша скорбь. Не только пятно нашего бунтарства, но и тяжесть нашей гибели. Пророк Исаия говорит: «Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни» (Ис. 53:4). Евангелие от Матфея видит исполнение этой фразы не только на кресте, но и во время земного служения Иисуса – в Его исцелении больных, изгнании бесов, ласковом восстановлении сломленных людей (Мф. 8:16-17).
Нести – значит поднимать, взваливать на себя груз. Нести – значит делать чужое бремя своим. Иисус был Человеком скорбей, но не из-за Своих грехов, а из-за наших. Его скорбь была производной. Его боль – перенятой. Он нес на себе тяжесть греха и печали всего мира, когда нес деревянный крест по улицам Иерусалима, осмеянный и презираемый теми, кого пришел спасти.
Восприятие Иисуса как нашего Скорбящего подтверждает самую удивительную истину о величественном и всемогущем Боге: Он знает.
Горе, которое вы несете молча? Он знает. Боль, которая будит вас по ночам, и стыд, который не отстает от вас, как тень? Он знает. Вопросы, которые остаются без ответа, молитвы, которые словно исчезают в пустоте? Он знает.
«На человеческих страданиях все еще стоит знак вопроса, – писал Джон Стотт, – но поверх него мы смело ставим другой знак – крест, символизирующий Божественные страдания».
Слава Страстной пятницы заключается не только в том, что наши грехи прощены, но и в том, что все наши печали взяты от нас. Наши слезы становятся каплями в океане Божественной любви. В этом тоже заключается часть миссии Иисуса. В синагоге в Назарете Он читал из Исаии: Он пришел «исцелять сокрушенных сердцем», «утешить всех сетующих» и обменять наш пепел на венец красоты (Ис. 61:1-3).
Скорбеть в христианском ключе – значит разделять сердечную боль Бога, создавшего и любящего этот мир. Поскольку мы во Христе, наши скорби переносятся. Но поскольку мы во Христе, мы также несем тяжесть чужих печалей. Во Христе Он берет на Себя нашу боль, и во Христе мы участвуем в том, что Он берет на Себя бремя других.
Мартин Лютер перевел второе блаженство как «Блаженны несущие скорбь». Дитрих Бонхеффер выразил это следующим образом:
Община учеников не отмахивается от печали, как будто они не имеют к ней никакого отношения. Напротив, они несут ее… Скорбь не может утомить их или измотать, она не может озлобить их или заставить их сломаться от напряжения. Это далеко не так, потому что они несут свою скорбь в силе Того, Кто несет их, Кто взял на Себя все страдания мира на кресте.
В этом и заключается тихое чудо Страстной недели: Бог, управляющий вселенной, опустился, чтобы нести вашу боль, и теперь поднимает вас, чтобы вы несли боль других.
Итак, с какими бы страданиями вы ни столкнулись – публичными или личными, громкими или скрытыми, – принесите их к подножию креста. Возложите свои печали на плечи Спасителя. Верьте, что ваше сетование превратится в крик победы. Ваша печаль будет поглощена смертью смерти. Что долгая, холодная ночь изгнания уступит место свежему, теплому бризу Сада. Пустота в вашей душе заполнится светом, льющимся из пустой гробницы. Все диссонирующие ноты горя, потерь и сердечных страданий будут вплетены в Божью симфонию радости, а скорбные мелодии переложены в гармонии более прекрасные, чем мы можем себе представить.
Это наша надежда, когда мы ждем, когда мы оплакиваем наши грехи, когда мы скорбим обо всех печалях, которые проистекают из греха мира. Мы устремляем свой взор на этого истекающего кровью, задыхающегося Человека скорби на кресте, Который понес наше горе.
Видите, с Его головы, рук, ног,
стекают печаль и любовь.
Встречались ли когда-нибудь такие любовь и печаль,
или тернии составляли столь богатый венец?